Прекращение огня: проиграла ли Украина?

Прекращение огня в Донбассе поторопились объявить победой Кремля и капитуляцией Украины. 

Но, скорее, это – еще один провал кремлевской стратегии. Летом этого года удалось предотвратить распространение мятежа на Харьковскую, Днепропетровскую и южные области Украины. С политической арены в Киеве фактически сошли компартия и Партия регионов, ослаблены другие пророссийские группировки. Сепаратисты в Донбассе потерпели ряд поражений. Однако украинским войскам не удалось поставить под контроль прилегающую к границе с Россией зону.

Без этого и, главное, без взятия Донецка и Луганска, подавить мятеж невозможно. При штурме больших городов наступающие войска должны в несколько раз превосходить противника, требуется массированное применение артиллерии и авиации, неизбежны крупные потери атакующих сил и многочисленные жертвы среди мирного населения. Последнее для Киева неприемлемо. В итоге, Украину ждала изнурительная затяжная война на востоке, перемалывающая боеспособные части и поглощающая огромные ресурсы.

Перемирие – если, конечно, оно будет хотя бы в целом соблюдаться – дает Украине передышку, необходимую для того, чтобы провести парламентские выборы, запустить экономические реформы, начать чистку госаппарата и силовых ведомств от коррумпированных чиновников и российской агентуры, укрепить вооруженные силы. Последнее особенно важно.

Тяжелое поражение под Иловайском в очередной раз показало, что высокий боевой дух добровольческих батальонов не может компенсировать слабую боевую подготовку, недостаточную координацию действий армии и Национальной гвардии, часто некомпетентное командование.

Неизбежен вопрос: на какие уступки пошел Киев? В подписанном 3 сентября Протоколе говорится о прекращении применения оружия под контролем ОБСЕ; мониторинге этой организацией российско-украинской границы и создании вдоль нее зон безопасности; освобождении заложников. Все это в полной мере отвечает украинским интересам. Интересен пункт о выводе с территории Украины «незаконных вооруженных формирований, военной техники, а также боевиков и наемников». Самое примечательное, что тем самым Москва признала свои войска, введенные в Украину, незаконными вооруженными формированиями, наемниками и боевиками. В результате, попав в плен, российские солдаты и офицеры могут рассчитывать только на снисхождение украинских военных. В противном случае их судьба незавидна.

Самые чувствительные для Киева в политическом отношении договоренности – о принятии закона «О временном порядке местного самоуправления в отдельных районах Донецкой и Луганской областей» (закон об особом статусе) и проведении на его основе в этих районах досрочных местных выборов; продолжении «инклюзивного общенационального диалога»; и о недопущении преследования и наказания «лиц в связи с событиями в отдельных районах» Донецкой и Луганской областей.

Признание «особого статуса» является уступкой Киева. Одновременно это – признание реальности: «отдельные районы» этих областей находятся под контролем сепаратистов и российских войск, то есть имеют некий особый статус. Главное все же – в другом. Закон об особом статусе будет разрабатываться и приниматься новым парламентом Украины, который вряд ли одобрит нечто противоречащее интересам страны. Но главное в другом: де-факто вся Новороссия, грандиозный геополитический проект нынешних кремлевских мечтателей, свелась к «отдельным районам» Донбасса.

Это понимают и главари по сути террористических группировок, захвативших власть в этой «укороченной Новороссии». Они не случайно заявили, что пункт об особом статусе в Минском протоколе не окончательный, что они будут добиваться независимости. На их руках слишком много крови и грязи, чтобы надеяться на амнистию. Но пресловутая независимость части Донбасса – не самый худший выход для Киева. В этом случае все расходы на восстановление разрушенной промышлености и инфраструктуры, социального обеспечения и тому подобное лягут на российский бюджет.

Теперь о России. Отправив за границу регулярные войска, Москва спровоцировала цепь событий, приведших к перемирию, и это дало Киеву столь необходимую ему мирную передышку. Путин в очередной раз поставил в неловкое положение западных политиков, выступающих за «мягкую» линию в отношении России. Хуже того, он умудрился сделать это накануне саммита НАТО в Уэльсе. Этот саммит принял наиболее жесткие из всех доступных в данный момент решений, а кремлевская пропаганда лишилась возможности объявить действия Кремля ответом на антироссийское поведение НАТО.

Иными словами, вновь стало понятным: Путин и его окружение напрочь лишены стратегического мышления, они сначала принимают то или иное решение и только потом думают, к чему оно может привести. В результате Украина на долгие годы стала врагом России; Запад перешел к стратегии сдерживания российской угрозы, и войска НАТО появятся именно там, где Москва их меньше всего хотела бы их видеть; запрет на экспорт в Россию технологий двойного назначения срывает перевооружение армии и флота; Россия превращается в международного изгоя; «наш Крым» требует колоссальных расходов, а развернутые там российские войска в случае конфликта оказываются в ловушке, поскольку основные коммуникации проходят через крайне уязвимую Керченскую переправу.

Бредовая политика «антисанкций» привела к росту цен на продовольствие, а готовящийся запрет на импорт лекарств и медицинской техники ослабит и без того жалкое российское общедоступное здравоохранение. Российский истеблишмент, в отличие от большинства населения, может пережить рост цен на продовольствие. В спецбольницах и дорогих частных клиниках останутся как импортные лекарства, так и приличное оборудование. Но перед Кремлем все острее встают вопросы: что Россия потеряла и что выиграла?

Что дальше? Генералитет не может не понимать, что стратегические положение России в балтийском регионе резко ухудшается, а в случае вооруженного столкновения с НАТО российская армия окажется перед дилеммой: либо поражение, либо применение ядерного оружия. Последнее никакого энтузиазма у военных не вызывает. В училищах и академиях они детально изучали последствия ядерной войны. Олигархи и крупный бизнес не понимают, почему они должны нести потери от разрыва связей с США, Европой и Японией, а то и вообще попасть под санкции из-за того, что Кремлю захотелось силой навязать Украине свою волю. Дипломатам может надоесть изображать из себя агрессивных лживых идиотов. Ну, и так далее ...

Путин и его окружение из лубянских мастеров темных дел прекрасно понимают, что скорее рано, чем поздно, придется отвечать на вопрос: кто персонально ответственен за тупик, в котором оказалась Россия? Вариантов ответа несколько. Президент, например, может переложить ответственность на силовиков, которые его «неправильно информировали». Те, в свою очередь, готовы, если понадобится, поделиться пикантными деталями принятия в Кремле стратегически важных решений. Могут также проясниться кое-какие подробности убийства Литвиненко, взрывов в Москве и других грязных историй путинского царствования. Но скорее всего, в поражении обвинят «национал-предателей», в списке которых окажутся все сомневающиеся в мудрости руководства. Так будет надежней. Ведь большинство российского населения давно и прочно убеждено, что во всех бедах страны виноваты Белый дом, масоны, сионские мудрецы, сочиняющие какие-то зловредные протоколы, и их либеральная агентура. И тогда, как уже не раз случалось в истории России, оставшиеся в живых будут завидовать мертвым.

Юрий ФЕДОРОВ