В путинской России подрастает поколение извергов и садистов — Латынина (18+)

О рассказанных вчера известной журналисткой Юлией Латныниной на «Эхе Москвы» нынешних реалиях в путинской России не рекомендуется читать людям с некрепкими нервами…

— Я хочу рассказать о двух страшных историях. Одна из них обсуждается в Екатеринбурге, одна из них обсуждается в городе Березовском – это спутник Екатеринбурга 60-тысячный. Там произошло жуткое убийство. Пятеро подростков (им было от 13-ти до 16-ти лет) убили 20-летнего подростка Дмитрия Рудакова. Причем, стало это известно, потому что 13-летняя девочка, которая участвовала в убийстве, она, собственно, снимала происходящее на видео. Но потом выложила его в интернет и, собственно, вот, эти подростки прыгали у него на голове. В этот момент у него из глазниц выпали глаза. Девочка, которая снимала всё это на ролик, смеялась и прижигала их сигаретой.

И абсолютно такая же история (очень похожая) случилась в мае в поселке Псебай в Краснодарском крае. Там была подростковая банда, терроризировавшая поселок, маленькие такие Цапки. И мать пятерых детей Наталья Дмитриева – она на свое несчастье пошла с подругой в кафе, где засиделась до двух ночи. Там к ней стали приставать несколько подростков пьяных. Она их отшила. Они догнали ее в переулке. Она им отказала. Они принялись ее буквально рвать в буквальном смысле слова, они ее не просто изнасиловали. Они вырвали ей кишки через влагалище и намотали на ногу, они вспороли живот, разрезали лицо.

Невероятно, но факт: это всё происходило просто посреди улицы. Потом просто люди повыходили из домов, и эти подростки еще что-то там объясняли, что, типа вот, это, мол, у нас с женой плохо.

И показательной в обоих случаях была реакция органов. Потому что сначала в Березовском тоже никого не задержали. Просто когда весь город встал на уши, то этих подростков задержали. То же самое было в Псебае: арестовали только одного подростка, самого маленького, которому было 16 лет и, соответственно, он бы не попадал под сильную уголовку.

Только когда началось дикое возмущение, в поселке стали говорить «Ну, это же не первый раз!», только после этого арестовали еще одного (второго) подростка. Да?

И, собственно, почему я об этом говорю? Потому что я вспоминаю одну деталь, которая в свое время меня поразила в рассказах о том, как зарождался Талибан. О том, что талибы – это были дети афганские, выросшие в лагерях беженцев. Потому что, вот, в традиционном обществе человек растет, на самом деле, не один – у него куча обязательств перед родичами. Традиционное общество – оно очень внимательно следит за человеческим поведением, оно ликвидирует всех, кто отклоняется в ту или в другую сторону, в том числе, кстати, и гениев. Оно нивелирует. Оно очень жестко регламентирует, слишком жестко, возможно, потому, что оно знает, что на одного гения приходится сотня маньяков.

И, собственно, есть другая модель цивилизованного общества, где мальчик, там, в 7 лет знает, что если у него не будет высоких оценок в школе, он не попадет в университет, не построит дом, не женится на хорошей девочке. И, вот, это совершенно поразительно, как нынешний Кремль, который воюет с детьми (я об этом говорила в предыдущей программе), вот, сейчас в России строит такой большой лагерь беженцев.

Эта среда комфортна власти. В этой среде происходит сбой всех механизмов человеческого общежития, потому что, конечно, эти две истории… Ну, я не верю, что эти подростки убивали первый раз. Я не верю, что эти подростки грабили и насиловали первый раз. Скорее всего, их сбой человеческого поведения произошел потому, что у них уже глаз замылился.

Итак, традиционное общество – оно само регулирует поведение своих членов, а цивилизованное общество выделяет это в особую функцию и поручает полиции. Поскольку у нас антиполиция и антигосударство, то получается, что общество этого не регулирует, а полиция этого не регулирует тоже.

И мы видели только что вот этот вот характерный сбой в другой жуткой истории – в истории Хачатуряна, убитого своими детьми. Я тут напоминала про историю, рассказанную Джорджем Мартином, о Крастере, который жил за стеной и своих сыновей приносил в жертву белым ходокам, со своими дочерьми спал, и таким образом они были ему жены и он размножался. И при этом говорил, что «я человек богобоязненный».

Вот этот вот российский Крастер Хачатурян… Там выясняются чудовищные подробности. Выясняются вещи, которые производят впечатление сильнейших психических отклонений. Это очень характерно, что этот человек – от него сбежала жена, которого по словам его тещи он изнасиловал в 17-летнем возрасте. Он выгнал сына, он оставил только дочек. К этим дочкам, мы видим, уже есть доказательства, что он страшно ревновал. Что когда однажды его сын приехал домой и привез приятеля… Есть запись разговора, где понятно, что говорит человек с сильными отклонениями, у которого само появление другого самца в доме вызвало приступ неконтролируемого гнева: он матерится, он называет дочь «шлюхой» (естественно, он другое слово говорит) только потому, что дома оказался самец другой, приведенный его сыном. Он кричит: «Я тебя!.. Ты уже ему отдалась?» Он прямо угрожает ей, своей собственной дочери изнасилованием. То есть, вот, человек ревнует к своему сыну как Крастер. Там ужасная какая-то порнография, которую он присылал их одноклассницам, то, что они почти не ходили в школу, были избитые. Там рассказы соседей о том, как этот человек мог палить из окна просто так. Даже прихожане церкви говорят о том, что он, мягко говоря, мог вступить в ссору.

Там поразительное поведение всего дома. Когда этих девушек привезли на место преступления, дом кричал «Мы с вами!» Там 2 килограмма героина, которые нашли в его машине, и племянник, который говорит, я считаю, фразу недели – ее надо на нашем МИДе повесить – «Это был не героин, а церковный ладан». Видимо, этот церковный ладан предназначался для зоны. Уже выплывает, что одной из особенностей его профессии было то, что он грел зоны и, видимо, сам он сидел тоже на этом же самом качестве. Что называется, надо переходить на кокаин с логотипом «Единой России».

И самый простой вопрос: а куда же смотрели менты? Потому что оказывается, что, несмотря на все радикальные психические отклонения этого человека, он мог продолжать безнаказанно измываться над вот этой своей семьей. Видимо, поскольку он отбашлял, его продолжали защищать.

И вот это и есть распад общества, потому что в традиционном обществе, конечно, такой бы человек был изгнан из общества раньше, ну, или он стал бы его главой. И понес бы наказание гораздо раньше, а те, кто его убили, были бы герои.

А теперь у нас оказывается, что полиция сама этих вещей не регулирует, но когда дочки его убили, теперь мы понимаем, что, вот, им будет по полной программе. Это даже удивительно, что никто из крупных политиков не вступился в их защиту (та же самая Ксения Собчак), потому что то, что перенесли эти девочки, это, там, волосы дыбом встают. А мои волосы, знаете, они и так всё время дыбом.

И это распадение ткани общества не случайно. Везде встречаются Крастеры. В любом обществе. Но общество их регулирует раньше, чем дело дойдет до вот таких историй. Ведь, не случайно в романе Джорджа Мартина Крастер живет за стеной, там, где законы не действуют, там, где он сам их диктует. А оказывается, что у нас все российское государство живет за стеной.